Что делать дальше с проектированием?

Качество проектных работ хромает на «обе руки» и «обе ноги», и это будет продолжаться, пока ведомство, неважно как оно называется или будет называться, не наведет порядок у себя «в доме». Вот те, по нашему мнению, основные направления по реформированию строительства, в частности, проектирования, которые могли бы выровнять ситуацию в контроле за качеством проектных работ, повысить само качество этих работ и усилить ответственность строителей и проектировщиков за надежность объекта в целом. Создать единую нормативно-техническую базу для проектирования и строительства, на основании которой территориальным и ведомственным организациям — по градостроительству и архитектуре, охране памятников, строительству, охране окружающей среды, надзору за санитарно-эпидемиологическим состоянием и пожарной безопасностью, соответствующим службам министерств и другим заинтересованным структурам — разработать территориальные нормативные документы. Эти нормативные материалы (ТСН, инструкции, указания и т. д.) должны быть взаимоувязаны с требованиями всех заинтересованных министерств, ведомств, учреждений и организаций, согласованы и утверждены в установленном порядке. Необходимо организовать предварительное открытое, а не келейное их обсуждение и рассмотрение.

Как это все организовать? Опыт есть, другое дело, что это потребует времени и немалых финансовых средств, но если подсчитать, сколько времени работали различного уровня комиссии над выяснением причин аварий, часть из которых иначе, как всероссийскими трагедиями не назовешь, станет ясно, что и не так много надо для этого времени и средств.

Упростить (что не значит ослабить) систему экспертиз и согласований проектной документации.

Реорганизовать эту систему за счет укрупнения: создать единый Всероссийский центр (что-то вроде бывшей Главгосэкспертизы СССР) и по одному территориальному центру в крупных городах и областях или в регионе, объединяющем несколько административных территорий (краев, областей и автономий разного уровня).

Такой территориальный центр должен проводить комплексную экспертизу, самостоятельно решая, кого привлечь к ее проведению, и обязан полностью исключить требования проведения любых согласований и экспертиз другими организациями до, вместо и после.

Конечно, главенство Всероссийского центра не исключается и, кроме выборочных экспертиз, за ним остается вся методологическая работа, руководство и обучение кадров по данному направлению. Уменьшить объем проектно-сметной документации, представляемой на экспертизу, ограничив его материалами, позволяющими дать оценку технической (а по объектам финансируем за счет госбюджетных средств) и экономической целесообразности градостроительных и архитектурных решений, экологической и промышленной безопасности, конструктивной надежности.

Указанное, почти в такой форме, содержится в «Положении о проведении государственной экспертизы и утверждении градостроительной, предпроектной и проектной документации в Российской Федерации», утвержденном Постановлением Правительства Российской Федерации от 27 декабря 2000 г. № 1008. Однако размытость формулировок и отсутствие конкретики в нормативных документах позволяют при согласовании и экспертизе проектов выдвигать требования, как это делает Леноблгосэкспертиза, с позиций давно устаревших и морально, и физически «Методических указаний по проектированию жилых домов в Ленинградской области».

Проблема отмены лицензий на ряд видов деятельности со всеми вытекающими из этого последствиями, конечно, усугубила проникновение непрофессиональных «творческих» коллективов в проектное дело. Но разве при существующей проверке представляемых сведений для получения лицензий что-либо можно изменить? Убежден в обратном. Кстати, профессиональные сообщества, например, такие как Союз архитекторов, построенные и действующие по принципу корпоративности, даже способствуют этому. На эту тему высказано мнение в публикации журнала № 7 (27) за ноябрь 2003 г.

Создание объективной системы рейтингов и ранжирование проектных организаций по уровню профессионализма. В нашей стране неоднократно пытались устанавливать рейтинги проектных организаций. Основными критериями этих рейтингов были объем работ и численность сотрудников. Они и определяли категорию оплаты труда проектной организации. Система себя явно не оправдала, так как не отражала уровня профессионализма проектировщиков. Например, в городе N с населением в 100 тыс. человек была небольшая по численности проектная организация, выполнявшая соответственно небольшие объемы работ и отнесенная к IV категории по оплате труда. Ну и что — это говорит о слабом профессионализме специалистов этой организации? Чушь!

По работе приходилось иметь деловые контакты с такими организациями во Пскове, Новгороде, Охе, Южно-Сахалинске (Сахалинская обл.) и других, работники которых как профессионалы могли дать сто очков вперед многим сотрудникам именитых проектных организаций Москвы, Ленинграда, Киева, Минска, Вильнюса и других признанных проектных центров страны.

Возможно, рейтинг проектной организации по ее делам могла бы устанавливать общественная организация, в этом хотя бы была большая степень объективности, что не исключает участия в ее работе и профессионалов. Безусловно, нельзя исключать объективность оценок экспертного органа и отзыва заказчика о соответствии проекта нормам и утвержденному заданию.

Проблема укрупнения строительных организаций, формирование в их составе проектных подразделений — не новая.

В последнее десятилетие существования СССР как грибы стали расти проектно-строительные объединения. Вначале это были объединения, занимавшиеся в основном строительством гражданских объектов, затем в 1988 г. наступила очередь проектно-строительных объединений по строительству промышленных объектов. Одно из таких объединений, первое в стране, было организовано в Ленинграде. Оно было создано в составе крупнейшего в то время строительного главка — Главзапстроя. В состав объединения входил генподрядный трест и вновь созданная проектная организация со своим проектным балансом и статусом юридического лица. Последние два момента во многом определили самостоятельность и независимость проектной организации от генподрядчика, не дали свести уровень проектирования до уровня «пожарной команды» и позволили заявить о себе как о полноценной проектной организации.

Конечно, комплексное решение проблем капитального строительства следует приветствовать как наиболее прогрессивное, способствующее повышению качества и проекта, и стройки, исключающее разработку излишней документации и сокращающее сроки всего инвестиционного процесса и т. д., но с другой стороны, проектная организация оказывается в положении, зависимом финансово и подчиненном административно. Заказчик, который нередко является и инвестором и генподрядчиком в одном лице, диктует свои требования выполнить проект «вчера». При этом прослеживается одна крайне неприятная тенденция: когда вся разрешительная документация на проектирование собрана, оказывается, что времени, отпущенного на проектирование, не осталось. Начинается авральная гонка, где уж тут до качества!

Можно говорить и писать о профессиональной ответственности проектной организации. Но почему должна быть профессиональная ответственность у одних при полном отсутствии ее у других?

Например, где она (эта ответственность) у заказчика, когда он по экономическим соображениям начинает заменять принятые в проекте материалы и конструкции на менее дорогие, не отвечающие проектным решениям, при этом совершенно не задумываясь, что одновременно он снижает эксплуатационную надежность отдельных конструкций и объекта в целом? Ну, подумаешь, взяли и с благими намерениями для устройства зала (неважно, для каких целей) убрали практически полностью несущие стены — ничего же пока не случилось… Как правило, помогает заказчику в таких «начинаниях» генподрядчик, который по ходу вносит и свои «усовершенствования» в проект, изменяя по своему усмотрению узлы и сопряжения несущих конструкций, для удобства выполнения строительно-монтажных работ меняет раскладку плит перекрытий и покрытия, производит замену одних диаметров и классов арматуры на другие и т. д. Как показывает опыт, некоторые аварийные ситуации вызревают месяцами и годами, и тогда можно найти тысячи причин, чтобы все свалить на просчеты проекта.

А когда случаются аварии с людскими жертвами, создаются комиссии, которые ничего не находят, так как коллективная вина по совокупности и стечению обстоятельств оставляет истинно виновных безнаказанными, а если и находят, то, как правило, авторов и исполнителей проекта.

Особо следует отметить участие как в проектировании, так и в работе аварийных комиссий наших ученых. В силу ряда обстоятельств многие из них «ударились» в проектирование, не имея ни профессионального опыта, ни навыков. Конкретный пример: в Красногвардейском районе в настоящее время возводится многоэтажный жилой дом на свайном основании, длина свай 26 м. Четыре доктора технических наук, объединив свои усилия, вопреки инженерно-геологическим условиям площадки строительства, нормативным документам и просто «азам» проектирования, доказывали возможность уменьшения длины свай до 14 м и 17 м.

Напрашивается вопрос — кто бы был виноват в аварийной ситуации, если бы таковая возникла?

Тот, кто подписывает рабочие чертежи, а следовательно, отвечает за проект, — проектировщик, а ученые мужи в составе комиссии или вне ее высказывали бы научно-обоснованное мнение, что и как надо было бы сделать, начисто забыв о своих далеко идущих предложениях. Думаю, эти ученые узнали себя и, учитывая их известность и громкие звания, фамилии не называю, но выводы они, я надеюсь, сделают (если прочтут публикацию).

Столь резкое высказывание совершенно не преследует цели ошельмовать строительную науку или противопоставить ее проектированию. Просто пора понять, что проектирование — это такая же наука, как строительная механика, как другие специальные дисциплины, которым обучают в институтах. Конечно, ни строительство, ни проектирование не стоят на месте. Ну, хотя бы изменение курса с применения при проектировании сборного железобетона на монолитный.

Кстати сказать, монополизация стройиндустрии в области выпуска кирпича и керамических камней приведет к применению монолитного железобетона в качестве внутреннего несущего каркаса при строительстве даже малоэтажных жилых домов.

Изменяются методы и способы, машины и механизмы, опалубочная оснастка и т. д. в строительстве, но об этом пусть лучше расскажут строители. В проектировании за последние десять лет произошла бурная революция, а именно — переход от кульмана к компьютеру, что можно сравнить с переходом от сохи к трактору. При этом качество проектирования, как это ни покажется парадоксально, пострадало. Постараюсь разъяснить. Старшее поколение проектировщиков, т. е. те, кому осталось меньше десятка лет до выхода на пенсию, и те, кто ее уже «заработал» и вынужден продолжать трудиться, выросли «за доской кульмана», и в силу очень многих обстоятельств, из которых не последнее состояние здоровья, не могут или не хотят пересесть за компьютер.

Как ни горько это сознавать, они становятся с каждым днем все менее востребованы как исполнители. Ценность этих специалистов — в их практическом опыте проектирования, так как среднее поколение проектировщиков практически уничтожено, слава Богу, не физически, в годы перестройки 1991–2000. В то же время молодежь и те, кому до сорока, владея компьютерной техникой в недостаточной мере, знают технику проектирования. Не хочется, чтобы обвинили в старческом брюзжании, что в наше время молодежь была лучше. Молодежь есть молодежь во все времена, однако времена откладывают свой отпечаток на нее. Молодые специалисты хотят знаний и денег, но если деньги интересуют всех, то знания — через одного.

Не являются откровением высказывания: «Пусть нас учат, а дальше можно и поменять организацию, если дадут большую зарплату». К сожалению, редко слышишь: «Дайте мне знания». Конечно, школа проектирования понесла значительный урон и для восполнения пробелов потребуются определенные усилия и время. Одним из решений проблемы могло бы стать введение курса лекций по «Основам проектирования» и обязательного выполнения курсовых и дипломных проектов во время стажировки в проектных организациях, придание практическим занятиям направленности на рабочее проектирование.

Над чем работают проектировщики нашей организации? Над проектами, а какими именно, не хотелось бы пока разглашать. Это огромный по масштабу проект, о котором еще не пришло время писать.

Реставратор — профессия женская.

Качество архитектуры — понятие нравственное.

«Студия-17» Святослава Гайковича. Новая встреча со старым знакомым.

Проектные градостроительные разработки как фактор повышения инвестиционно-строительной активности при застройке центра Казани.

Архитектурная мастерская Марии Лапшиной: 15 лет надежности, ответственности, качества!.

Станет ли брэндом «Санкт-Петербург»!.

Перспективы большой работы..

Главная Публикации